Девять лет назад, когда война в Украине была еще в зачаточном состоянии, был опубликован мой очерк под названием "Родина-мачеха зовет". В нем я поделился с читателем впечатлениями от общения с учениками, приехавшими в Израиль из России и Украины по программе НААЛЕ
Александр КАЗАРНОВСКИЙ
Тогда я заметил любопытный факт: в то время как для большинства наших соплеменников бедствия на "доисторической" родине явились стимулом для переезда на историческую, у некоторых юных сердец они стали препоной на пути к репатриации. Впрочем, почему только юных? Недавно моя приятельница, преподаватель иврита и бывшая активистка Майдана, по телефону из Киева объясняла мне: "Если я брошу Украину в ТАКОЙ момент, на фиг я нужна Израилю?!"
Нечто подобное в том, изначальном, 2014-м говорил маленький одессит Андрюшенька, он же Шмулик:
"Моя страна истекает кровью, как же я ее брошу?"
С россиянами, казалось, было попроще. То, что, по словам мудрого Сережи, то бишь, Довида, там по опросам восемьдесят шесть процентов готовы Путину зад лизать, побудило почти всех "россиян", выпустившись из нашей школы, стать "бывшими россиянами". Но только не самого Довида. "Как же я свою страну брошу, когда она так больна! – кричал он. — Что я, сволочь последняя?" Мой аргумент, что мама – не та, что болеет, а та, что мама, помахав изящными крылышками-словами, пропорхнул мимо детских ушей…
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Прошли годы. Землю Украины заливают волны крови. Еврейские беженцы оттуда приезжают в нашу страну, еврейские дети учатся в нашей школе…
Миша из одиннадцатого класса, еврей во всех поколениях, глубоко религиозный – черная шляпа, цицит. Он родом из Днепра, где я бывал каждый год, правда, в ту пору, когда этот город еще именовался Днепропетровском.
— …Нет, с антисемитизмом я не сталкивался. Ходил себе спокойно по Днепру в шляпе, черном пиджаке и талите. По субботам русские и украинцы говорили мне "шабат шалом". Да и у знакомых проблем не было. Гм… А, вот был случай! Два года назад большую ханукию уронили. Но, похоже, без какой-то подоплеки. Просто спьяну. Их потом судили. Культ бывших нацистов? В смысле Шухевича? Пока Бандера – кстати, фигура весьма неоднозначная – сидел в Дахау, Шухевич руководил ОУН-УПА, и да! – уничтожал евреев и поляков. Увы, во многих городах назвали в его честь улицы, в том числе, к сожалению, в нашем Днепре. Кое-где и памятники ему еще возводили. Кто это все продавливал? Ну, прежде всего сын Шухевича – Юрий, диссидент, отсидевший в советских лагерях тридцать лет, затем политический деятель, избранный в 2014 в Раду. Полтора года назад он умер. А кроме него эту повестку продвигал Правый сектор. Он и по сей день существует, а в 2013-2014 годах был очень силен. Это ультраправые националисты, но никак не нацисты.
Русофобия? До 2014-го ее вообще не было. Я говорил и говорю по-русски, и это никого не волнует. Русскоязычное население никогда и никто в Украине не ущемлял в правах. Днепр вообще русскоязычный город. Но что да – то да: после захвата Путиным Крыма, Донецкой и Луганской областей многие стали переходить на украинский. Однако, знаете, напряжения это никакого в обществе не создавало. Ведь большинство людей у нас вообще вне политики. Жили мирно, по принципу "моя хата с краю". Но вот учитель истории в нашей школе… Что значит "в какой школе"? А, ну да, в еврейской, конечно. Да, так он прямо говорил: "Россия – враг! Донецком-Луганском дело не ограничится! Будет нечто побольше и пострашнее".
Да все уже примерно за месяц не сомневались в том, что будет большая война. Были собраны тревожные чемоданчики. Все думали, что начнется 16 февраля, как предрекал Байден. Потом тот же Байден выступил 22-го и сообщил, что российское вторжение состоится в течение 96 часов. Так что мы были как бы готовы. И все же… Когда в ночь на 24 февраля нас разбудили звуки взрывов, первая мысль была – бежать. Мы ведь жили рядом с аэропортом, а по нему палили. Меня прямо трясло, и я прочел сначала "Шма, Исраэль", а затем всю книгу "Тэилим" ("Псалмы").
А бабушка моя, что живет в Киеве, чуть не попала под оккупацию. Русских остановили в 25 километрах от ее дома.
После кошмара первых дней войны люди потихоньку стали приходить в себя. Правительство начало раздавать народу оружие. Очень много было добровольцев. Наш учитель истории ушел в тероборону. Люди шли защищать свой дом, отстаивать свое право жить на своей земле. Что? НАТО? Никакое НАТО у нас не воюет! Добровольцы – да, есть! Из Штатов, из Израиля, из других стран. А так – все сами. Обычные люди, которые жили, работали… И вот поехали защищать свою страну.
А Зеленский? Конечно же, он сплотил нас. Ведь мог сбежать — на это русские и надеялись. А он остался. И с первого дня войны каждый день отчитывался о положении на фронте!
Надо сказать, что поначалу своим высокоточным оружием россияне действительно поражали в основном военные базы, склады и аэропорты. Досталось и Приднепровской ТЭС. Это потом уже они переключились на многоквартирные дома и стали поражать их не менее высокоточно. Но в то время… Бегство началось с первых дней. На дорогах возникли большие пробки, у погранпостов – столпотворение. Люди ехали без паспортов, с детьми на руках, схватив с собой первое, что под руку подвернулось! Бежали от смерти!
Мы какое-то время выжидали. Но обстрелы не прекращались – наоборот, они происходили все чаще, и все чаще случались попадания не только в военные объекты. Непонятно было, по ошибке прилетает в жилой сектор или нарочно. Непонятно было, куда попадут завтра. Становилось страшно. Потом стали бить по многоквартирным домам, и все стало на свои места. И ведь они еще утверждали, что эти жертвы – от обломков ракет, якобы сбитых украинцами! Какие там обломки?! По полздания сносило! Целый торговый центр разрушили! Да, наконец, есть записи с камер наблюдения, на которых ясно видно — ракеты это! Российские ракеты! А они – "обломки, обломки"!..
Нет, из моих знакомых никто не погиб. Но вот у Родиона – мы с ним земляки – погибли друзья. Это было 14 января, когда российская ракета попала в жилмассив Победа. Помните, Родион тогда мрачный сидел, в шоке был? В тот день погибли десятки людей. А ведь жилмассив этот находится на левом берегу, где вообще нет никаких военных объектов!
Вы спрашиваете о еврейской общине? Ну что, большинство разъехалось, но миньян всегда можно было собрать. Ну, вы же бывали в Днепре и помните "Золотую розу"! Учебные заведения работали, хотя нехватка учителей была все ощутимей. Многие ушли на фронт. В какой-то момент учеба практически прекратилась – в первую очередь, из-за отсутствия спонсоров.
Так вот, мы встали перед дилеммой, уезжать или нет. С одной стороны, примером служил рав Каменецкий – он ни на день не покидал наш город. С другой, жить становилось все труднее и в еврейском смысле тоже. Так, на Песах прошлого года мы все остались без мацы. Не знали даже, где достать. Ну, и взрывы звучали с каждым днем все ближе к нашему дому. Казалось, падает у нас на улице. При этом мне совсем не хотелось ехать в Израиль.
Короче, попрощались мы с Днепром и отправились – сначала в Польшу. Кстати, вывезли с собой собаку, кошку и кролика. В Польше я какое-то время поучился, а потом… Знаете, папа с 1990-х годов мечтал о репатриации. Он здесь бывал раз десять-пятнадцать. Кто он по специальности? В Днепре у него была своя строительная фирма, называлась "Пентаплюс". А еще гостиница в Крыму, в Судаке. Спрашиваете, как здесь? Здесь наладить бизнес куда труднее, чем у нас в Украине, рынок, знаете ли! Как я здесь себя чувствую? Физически – не слишком. Климат тяжело переношу. Кем хочу стать? Хочу работать с информационными технологиями.
Ну да, я сказал "у нас в Украине". Ну, так я же там вырос, а здесь всего восемь месяцев. Поживем-увидим. Ведь мама вернулась в Украину!
* * *
Вот такая беседа. И никаких горящих глаз при слове "Израиль", как бывало у прежних моих старшеклассников. Сердце остается там, где больно. "Ах, война, что ж ты сделала, подлая!.."
Это правда, что легче вытащить еврея из галута, чем галут из еврея. Так это о сытом, жирном галуте. А как быть, когда этот галут болит и кровоточит?
* * *
На Родионе, друге и однокласснике Миши, ни талита, ни шляпы. Стараюсь не расспрашивать о погибших друзьях – помню, как он переживал тогда в январе.
— У его семьи, — рассказывает Родион, — были проблемы с выездом из Украины. Отец военнообязанный. Поэтому в Могилеве-Подольском границу с Молдовой мама перешла, как все, по мосту, а отцу пришлось ждать, пока кто-нибудь переправит его через реку. Ну, теперь, слава Богу, все здесь.
— Вот и замечательно, — соглашаюсь я, радуясь его патриотизму, и все же осторожно спрашиваю: — А на Украину не тянет?
— Как не тянет? Тянет!
— Насовсем?!
— Да не, в гости! А жить — здесь.
(Ура!)
— А вообще не знаю! – вдруг заключает он.
Нет, не отпускает родина-мачеха моих любимцев! Хотя встречаются исключения. Есть в одиннадцатом классе такой вот Егор, он же Исраэль. Здоровый такой, чуть еще подрастет — Самсоном-богатырем будет. Вот он однозначно заявляет:
— Мне здесь нравится! Жить — только в Израиле!
Правда, есть нюанс – он приехал в Израиль давно, задолго до 24 февраля. Нельзя сказать, что война совсем уж не коснулась Егора. Одного из его близких родственников, которого он хорошо знал и любил, россияне, захватив в плен, забили до смерти.
Болит галут! Еще как болит! И все же… Все же… Все же здорово было бы, если бы и Миша, и Родион, и все остальные мои орлы остались здесь навсегда. И встречались бы мы с ними на вечерах выпускников нашей школы год за годом, и — что там поется в псалме?
"Как хорошо и приятно
Братьям собраться вместе!"
[nn]
