Дорожка от "коллектива единомышленников" до вполне конкретного диктатора — не слишком длинная
Помните последний фильм Папанова "Холодное лето 1953 года"? Как он там представляется: "Скоробогатов Николай Палыч, английский шпион". Наверное, с лёгкой руки наших подбарачных "протестантов" я тоже начну отрекомендовываться как-то так: "бибист", мол, "бейте меня!"
Почему "бибист"? Обидно и несправедливо. Последние несколько выборов (кроме самых последних), я голосовал за тех, кого считал "ещё более правильными" — причём каждый раз за новых, патамушта… А потому, что ждал именно этой судебной реформы:
— чтобы судьи не размножались клеточным делением;
— чтобы судили они по написанному, а не по настроению;
— чтобы законы принимали те, кому положено;
— чтобы на деньги из других стран непонятные "обеспокоенные граждане" не могли обращаться по любому поводу напрямую в БАГАЦ, парализуя деятельность правительства;
— чтобы не избираемые мною т.н. "юридические советники" могли бы исключительно "советовать", и могли бы быть "посланы" теми, за кого так или иначе голосовал я…
Многие политики обещали нам эту реформу, кто с пеной у рта, кто обходился умным видом и грустным взглядом. В результате предпоследних выборов на верховных министерских должностях оказались… ну уж такие из себя реформаторы, правее которых только стенка (ну, может быть, ещё незабвенный Виктор Михайлович Полесов). В результате, через полтора года, я без малейших на то колебаний проголосовал за Биби, поскольку поставленный на собственной заднице эксперимент дал резко отрицательный результат. Итак, я "бибист" (хотя больше предпочёл "яривлевинист" или "симхаротманист" — но согласен: это "не звучит").
Подписывайтесь на телеграм-канал журнала "ИсраГео"!
Но как тогда назвать тех, кто выводит на перекрёстки скучающих без "экшна" служанок и прочих либерально-одухотворённых погромщиков?
"Подбарачники" — термин, конечно, подходящий, но он несколько маскирует суть, уводит в личностный план. А хотелось бы — по сути. И ничего другого, кроме как "сталинисты", на ум не приходит. Почему?
1) При т.Сталине (и в созданной им системе после него) тоже существовал парламент, т.н. Верховный Совет, который ничего не решал: формально законы принимали машинисты, писатели, вальцовщики, доярки и ткачихи. Фактически всё решал узкий синедрион под названием ЦК;
2) Этот самый ЦК сам решал, кого в себя включать, а кого забраковать (вплоть до утилизации в Бутово и на Коммунарке). У нас, конечно, не так сурово: разве что уголовное дело заведут, да и то, когда персональный вопрос отпадёт, дело это закроют — гуманисты, одним словом;
3) И даже сама постановка вопроса о том, что что-то прогнило в датском королевстве, грозила возмездием — сперва по знаменитой 58 статье — после, в более вегетарианские времена, карали за клевету;
4) Но самое замечательно во всём этом был тот массовый и дружный отпор горе-реформаторам: митинги и коллективные обращения фрезеровщиков и чабанов ясно указывали, что "мы такой режим менять не разрешим".
Читайте в тему:
Думал-думал… Может быть, назвать как-то помягче, вроде "совков"? Нет: "совки" — это озабоченные собственным благополучием пофигисты, убеждённые, что всё им кто-то должен дать. "Сталинисты" же — это агрессивные защитники завоеванных высот, которые отлично знают, ради чего наряжаются в красные балахоны и выходят устраивать балаган на шоссе, терроризируя не только тех, кто проголосовал за реформу, но и нейтрально-неинтересующихся граждан. Но по-сарай, бля!
Не утверждаю, насколько я прав или не прав, и точны ли мои сравнения… Но других ассоциаций у меня эта взбесившаяся, полностью потерявшая края публика не вызывает. Какой-то диалог с теми, кто на любое предложение обсудить отвечает "нет, и всё!", естественно, невозможен. И это только дополнительно вызывает у меня ассоциации с тем же т.Сталиным, у которого всегда на любое возражение был вполне конкретный ответ. А от того, что наш Лучший Друг Физкультурников не персональный, а коллективный (пока), сути вопроса совершенно не меняет. Кстати, как показывает его же, Сталина, опыт, дорожка от "коллектива единомышленников" до вполне конкретного диктатора тоже не слишком длинная.
Автор — главный редактор журнала "Наутилус"
