Сага о грандиозном подлоге
Александр ЛЕВКОВСКИЙ
Фантастическая повесть
Предыдущие главы читайте по ссылкам: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
ГЛАВА 9. ШТАБ-КВАРТИРА ЦЕНТРАЛЬНОГО РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ США (ЦРУ). ЛЭНГЛИ, ШТАТ ВИРДЖИНИЯ. ФЕВРАЛЬ
Директор Моссада появился в дверях кабинета своего американского коллеги, директора ЦРУ, в пятнадцать минут одиннадцатого, опоздав к назначенной встрече на четверть часа. И был встречен ухмылкой и насмешливым восклицанием хозяина кабинета:
— Когда вы, евреи, научитесь приходить на свидания вовремя? Как же вы намереваетесь одолеть Иран, если вы не можете преодолеть вашу ближневосточную расхлябанность! Учитесь у немцев их арийской пунктуальности! Они никогда не опаздывают даже на минуту.
— Мы видели их пунктуальность в Освенциме и Треблинке, — мрачно отозвался директор Моссада. — Нам такой пунктуальности не надо… Доброе утро, Билл!
Директор ЦРУ Билл Мёрфи обошёл гигантский письменный стол, обнял своего старого друга и усадил его в кресло перед низким журнальным столиком.
— Дов, — улыбнулся он, — сколько лет мы с тобой не виделись, старина?
— Лет пять.
— Многовато для нашего возраста… А бывало — помнишь? — виделись едва ли не ежедневно.
— Помню, ещё как помню! Иногда, как закрою глаза, так и встаёт передо мной заснеженная Москва, и мы с тобой — молодые, тридцатилетние, полные нерастраченных сил и иллюзий! — сидим в кафе "Националь" на Манежной, глядя на Кремлёвскую стену по ту сторону площади и потягивая Bloody Mary…
— Они в "Национале", помню, делали этот коктейль из рук вон скверно. Наливали слишком много томатного сока.
— При социализме всё делается из рук вон скверно — ты же знаешь! Вон ваш главный дурачок Бадр Хуссейн Омар поставил себе целью сделать из Штатов социалистическую страну, чтобы и у вас тоже всё делалось скверно, но — слава Богу! — не успел.
— Почти успел! — возразил директор ЦРУ. — Трамф помешал. Если б победила на выборах Хиллари, а не Трамф, то все американцы пили бы сейчас Кровавую Мэри, в которой томатного сока было бы в десять раз больше, чем спиртного… Кстати, что будем пить?
— Мне Пепси.
— Дов, — укоризненно произнёс Билл, — мне, конечно, известно, что евреи самая непьющая нация на свете, но не до такой же степени, чтобы при встрече старых друзей пить этот приторно сладкий, гадкий напиток вместо старого доброго виски!
С этими словами директор ЦРУ прошёл в дальний угол кабинета, снял с полки два фужера и вынул из холодильника бутылку Jack Daniels. Пока Билл возился с выпивкой, Дов Леви, закрыв глаза, припоминал те четыре года, что он провёл в бывшем Советском Союзе в качестве заместителя атташе американского посольства в Москве. Он был тогда известен советским властям не как израильтянин Дов Леви, а как чистокровный американец Дэйвид Левинсон. И его самым близким другом в этой странной, холодной, враждебной и явно антисемитской России был авиационный атташе Билл Мёрфи.
…Попал Дов в Россию чисто случайно и не совсем обычно. Израильский Моссад давно намеревался иметь своего агента в Москве, где израильского посольства не было, — но не так легко было изобрести надёжный способ проникновения в столицу СССР, где за каждым иностранцем велась безостановочная слежка. В конце концов на вершине Моссада возобладала мысль применить старый метод агентурного проникновения во враждебное государство, а именно: внедрить своего агента в посольство дружественной страны.
С самого начала было ясно, что таким дружественным органом в Москве должно быть посольство США. Теперь оставалось лишь найти подходящую кандидатуру и договориться с американцами. Было решено, что идеальным индивидом должен быть моссадник, владеющий в совершенстве английским и русским, ни разу не побывавший в поле зрения КГБ, желательно — бывший американец (или родившийся в американской семье и хорошо знакомый с Америкой), а также имеющий опыт работы резидентом Моссада в какой-нибудь стране — где-нибудь подальше от блока восточноевропейских сателлитов Советского Союза, где его определённо знала бы советская контрразведка.
Перебрали всех подходящих кандидатов — и остановились в конце концов на кандидатуре Дова Леви, тридцатилетнего резидента Моссада в Аргентине. Дов был родом из Санта-Моники (штат Калифорния), был привезен родителями в Израиль в трёхлетнем возрасте, прослужил три года в армии, окончил авиационный факультет Технологического института в Массачусетсе (МТИ), вернулся в Израиль и был приглашён в Моссад.
Родители Дова были родом из белорусского Пинска, и, следовательно, русский был его родным языком, наряду с английским и ивритом.
Словом, идеальный кандидат!
Последовали секретные переговоры с ЦРУ — и через пару месяцев майор американских ВВС Дэйвид Эрл Левинсон, новоиспечённый заместитель авиационного атташе при посольстве США, прибыл в столицу СССР. И оказался под непосредственным начальством подполковника Билла Мёрфи, авиационного атташе…
…- Билл разлил виски по фужерам, добавил несколько кубиков льда и выжал в фужеры лимонные дольки.
— Ну, за вечную и нерушимую дружбу! — провозгласил он.
— Дружбы кого с кем? Меня с тобой? Или гигантской Америки с крошечным Израилем?
— Не такой уж он крошечный, твой Израиль. Наводит страх на весь Ближний Восток! Карликовая великая держава!
Друзья выпили, и Билл налил по второй.
— Послушай, дружище, — промолвил Дов, — я могу говорить с тобой откровенно? Нас никто не снимает на видео? Русские ещё не умудрились втиснуть свои микрофоны и камеры в твою штаб-квартиру?
— Дов, побойся Бога! Мой кабинет окружён непробиваемой электронной защитной стенкой. Выкладывай все свои соображения без боязни. Я так понял из нашего телефонного разговора, что у тебя есть опасения в связи с нашими выборами — верно?
Дов встал. Поднёс фужер ко рту, готовясь выпить, но внезапно передумал и поставил фужер на стол. Всё ещё стоя, склонился над другом и тихо произнёс:
— Как я могу передать тебе, Билл, нашу страшную тревогу в Израиле из-за возможного поражения Трамфа? Как?!
— Успокойся, Дов. Я тебя понимаю и всей душой сочувствую. Но я должен тебя сразу огорчить — шансов у Трамфа нет! Ни одного шанса из ста!
Директор Моссада резко повернулся и подошёл к окну. Не поворачиваясь к директору ЦРУ и глядя в окно невидящими глазами, он медленно и тихо повторил слова Билла: "Шансов у Трамфа нет…".
Повернулся, шагнул к креслу и сел на подлокотник. Взял фужер и глотнул виски.
— Почему так категорично, Билл? Что даёт тебе такую чертовскую уверенность?
Билл откинулся в кресле и заложил руки за голову.
— Всё-таки ты израильтянин, а не американец, Дов, хоть ты и родился в Штатах и даже был майором американских Военно-Воздушных Сил. Если б ты жил сейчас в Америке и работал бы, скажем, в моём ЦРУ, то ты бы нутром чувствовал — более того, ты бы точно знал! -, что против Трамфа сосредоточены такие грандиозные силы, что противостоять им просто немыслимо! Невозможно! Out of the question! — с силой произнёс Билл и тоже встал, и в волнении шагнул к Дову, и взял его за плечи. — Смотри! Я покажу тебе сейчас на экране встречу двух актёров этой надвигающейся на нас кошмарной драмы под названием "Избавиться от Трамфа любой ценой".
Директор ЦРУ обошёл письменный стол и негромко произнёс в микрофон: "Дайте, пожалуйста, беседу Фаркаша и Маневич". Дов подошёл к нему, придвинул кресло и сел.
На широком настенном компьютерном экране появилась просторная, отлично обставленная старинной мебелью комната — по всей видимости, гостиная. Пожилой, полностью седой мужчина и красивая моложавая брюнетка сидели за столом друг против друга, потягивая кофе из изящных кофейных чашечек.
Билл остановил изображение и повернлся к Дову.
— Тебе, конечно, известны эти ребята, Дов, не так ли?
Директор Моссада кивнул. — Отлично известны. Наши файлы на Фаркаша заполнят, я думаю, весь ваш Эмпайр Стейт Билдинг. Да и эта эффектная баба, Энн Маневич, бывшая Анна Вениаминовна Фридман, тоже нами хорошо изучена. Что они там замышляют, Билл?
— Она прилетела к своему старому другу и бывшему amant heureuse, как говорят французы, по его вызову. Этот набитый долларами мешок полон решимости свалить Трамфа, и мисс Маневич нужна ему именно для этой цели.
— Она мисс, а не миссис? Она, я припоминаю, замужем за бывшим губернатором Нью-Джерси, попавшим в тюрьму.
Билл отхлебнул виски и вытер салфеткой рот. — Этот махинатор отсидел восемь лет, и она с ним разошлась. Теперь она свободная птица, и ты, Дов, можешь собрать свои старческие силы, принять несколько таблеток Виагры или Сиалиса и приударить за ней.
Дов ухмыльнулся. — Известно ли тебе, Билл, что евреи — самые верные мужья, а еврейки — самые ревнивые жёны? Моя старушка оторвёт мне всю мою оставшуюся половую сферу, если она заподозрит о моих relations intimes (как выражаются французы) с мисс Маневич… Но хватит сексуальных разговоров — давай посмотрим, о чём беседует эта милая парочка. Кстати, ты уверен, что русские не засняли эту же беседу? Твои ребята проверили, нет ли в этой гостиной русских микрофонов?
— За кого ты меня принимаешь, Дов!? Конечно, проверили! Два миниатюрных микрофона ФСБ уютно устроились в этой гостиной и ведут съёмку с двух ракурсов. Мы не стали их ликвидировать, чтобы не вызывать тревоги на Лубянке.
Билл нажал на клавишу пуска, и экран ожил. Фаркаш говорил негромко и медленно, часто прерываемый короткими репликами и даже монологами своей собеседницы:
ДЖОРДЖ ФАРКАШ: Как долетела, дорогая?
ЭНН МАНЕВИЧ: Спасибо, без приключений. (Смеясь) Я ведь уже опытный пилот, Джордж. Но ты позвал меня не для того, чтобы я хвасталась перед тобой своим пилотажем, не так ли?
ФАРКАШ: Верно, не для того… Энн, с тобой, я слыхал, связалась старуха Глория, верно?
МАНЕВИЧ: Не со мной, а с Джоном.
ФАРКАШ: Это одно и то же. Что она предлагает?
МАНЕВИЧ: Центы, а не доллары, Джордж. Я за такие подачки не работаю. Да и вообще мне эта затея с отправкой Трамфа на свалку не по душе!
ФАРКАШ: Энн, скажи своей душе, чтоб она в эти дела не вмешивалась. Это дело не духовное, а чисто практическое. Трамф должен быть повален! Точка!
МАНЕВИЧ: Объясни мне, Джордж, что ты имеешь против Трамфа. Он по всем показателям отличный президент. Ну, пусть вульгарен! Ну, пусть лжёт чаще, чем наш средний политик! Ну, пусть имел в прошлом на пару десятков баб больше, чем положено! Но он выполнил почти все свои предвыборные обещания. И при нём Америка воспрянула — ты не будешь это отрицать…
ФАРКАШ: Он капиталист! И защищает самое несправедливое, самое жестокое на свете капиталистическое общество!
МАНЕВИЧ: Капиталист!? А мы с тобой — разве не капиталисты!? Миллиардеры и миллионеры — вот кто мы!
ФАРКАШ: Энн, ты ведь знаешь — я мечтаю о мире, где не будет ни миллиардеров, ни миллионеров. Где будет справедливое Мировое Правительство и справедливое разделение мирового богатства на всех…
МАНЕВИЧ (отмахиваясь): Всем известно, что ты своими фондами оказываешь колоссальную помощь нуждающимся во всём мире. Тут тебе нет равных. Но ты мне все уши прожужжал за последний десяток лет своими несбыточными сказками о Мировом Правительстве. Тебе ещё не надоело?
ФАРКАШ (повысив голос): Хватит! (Помолчав) Сколько тебе надо денег на всеобъемлющую кампанию против Трамфа?
МАНЕВИЧ: Что значит "всеобъемлющую"? Расшифруй, пожалуйста.
ФАРКАШ (встал из-за стола и принялся ходить взад-вперёд по комнате, говоря): Работать будем на нескольких фронтах:
…Первое: законодательный фронт в Вашингтоне и в столицах шести-восьми решающих штатов.
…Второе: работа с персоналом на избирательных участках при подавляющем преимуществе голосования по почте.
…Третье: компромат на судей на федеральном и штатном уровнях.
…Четвёртое: совращение средст массовой информации любыми способами.
…Пятое: Голливуд и гигантские платформы социальной коммуникации на Интернете должны быть решительно против Трамфа.
…Шестое: Приобретение в Венесуэле, России и Китае специальных электронных машин для подсчёта голосов с возможностью получения желательных результатов.
…Седьмое и последнее (и едва ли не самое главное!): массовые — желательно, насильственные! — беспорядки и восстания меньшинств (в основном, чёрных) с целью запугать несогласных.
МАНЕВИЧ: Неплохая программа! Я со всем своим опытом в этих делах с такой программой ещё не сталкивалась.
ФАРКАШ: Я запру тебя в моём кабинете на пару дней, и ты мне набросаешь предварительную смету расходов по этим пунктам.
МАНЕВИЧ: Джордж, я надеюсь, ты не собираешься платить сам за всю эту многомиллионную затею, не так ли?
ФАРКАШ: Энн, я что — похож на сумасшедшего? Я рассчитываю на голливудских либералов, калифорнийских владельцев социальных платформ, на нескольких "прогрессивных" воротил с Уолл-Стрита и на китайцев — им Трамф стоит поперёк горла. На русских рассчитывать не приходится — у них денег нет.
МАНЕВИЧ: Ты думаешь, русские будут за демократов?
ФАРКАШ: Я почти уверен в этом… Да, есть ещё один важный пункт: как нам нейтрализовать израильтян? Моссад перевернёт горы в защиту Трамфа. Подумай над этим, дорогая…
…Билл остановил видео и повернулся к Дову.
— Теперь тебе понятна первая часть проблемы, старик? И это ещё не всё. Давай расстанемся на сегодня. Отправляйся в свой отель, отдохни, выспись после трансатлантического перелёта, а завтра я ознакомлю тебя со страшными внутренними силами в Америке, готовыми истереть нашего президента в порошок…
Продолжение следует
ОТ РЕДАКЦИИ
Автор будет рад прочитать комментарии к главам его повести. Пишите ваши соображения в нижней части страницы
