В публикации "Эпикойресы Кинерета" мы пообещали отдельно рассказать про одного из людей, оставивших особый след в истории коммуны молодых сионистов. Речь пойдет о поэтессе Рахели
Арик МАЙЗЕЛЬ
БАШНЯ ТРЕХ СЕСТЕР
Прохладной ночью 1911 г. Залман Шазар, в будущем третий президент Израиля, а пока только двадцатилетний молодой человек, держит путь из Мигдаля в Кинерет. Ничто его не тревожит, во всем этом мире есть только он, гладь озера, и солнце, уже показавшее свои лучики. Так в романтической тиши он приближается к ферме. Но прежде чем он приблизился…
"открылись ворота и из глубины двора выходит белая стая гусей, они шумят, бушуют, машут крыльями и разбегаются по всему холму. И за всем этим стадом стройная пастушка в белоснежном платье, с голубыми глазами, легкая как газель и прекрасная как скрипка. В ее руке пальмовая ветвь, и этим жезлом, и голосом, молодым и звонким, и всею гибкостью своего тела, как бы парящего в воздухе, она вдохновенно и проницательно управляет всей этой разбегающейся оравой. И на чистом иврите она выводит на заре стаю гусей со двора Кинерет на пастбище. Затаив дыхание, я спрятался за забором, пока не прошла передо мной вся эта процессия. Этой пастушкой была Рахель".
Сегодня уже нечасто услышишь лирические мотивы старых песен, но они ласкают слух и переполняют ностальгией. Немногие знают их авторов. Но когда говорят о Рахель…
Рахель не была типичной для представителя второй волны репатриации. Она не была революционеркой, не болела идеями сионизма или социализма. С юных лет она любила рисовать и писать стихи. У нее получалось! И вот, в 1909 г., по дороге в Италию, где она и ее сестра должны были поступить в художественную академию, сестры Блювштейн решили заехать в Палестину. Уже в те времена ходили легенды по всей черте оседлости о молодых славных евреях, которые ничего не боятся и строят новую жизнь. Рахели и Шошанне стало любопытно, и они останавливаются в Яффе. Первая встреча Рахель с Ханной Майзель происходит именно здесь. Ханна старше Рахели всего на семь лет, она агроном, социалист, уже тогда она вынашивает идею создать ферму для женщин. Так и происходит первое знакомство с сионисткой, социалисткой, с идеей не только возрождения, но и революции, революции, которая должна уравнять в правах мужчин и женщин.
Рахель и Шошанна переезжают в Реховот. Дочери торговца мехами, получившие хорошее воспитание, они сразу попадают в окружение зажиточных людей, поселившихся на "холме миллионеров". Позднее к ним присоединится и Елизавета (Бат-Шева). Дом семьи Бройдо, в котором они живут, назовут теперь "Башней трех сестер".
Недалеко дом Зельцеров. Пока Залман Зельцер работает извозчиком, его жена Фейга организовывает обеды для новых рабочих, недавно прибывших. Сюда приходит и Рахель. Там она заводит дружбу с работниками. Среди них А.Д.Гордон и Ноах Нафтульский. Оба они люди земли, Нафтульский ботаник, а Гордон пахарь. Так, Гордон воодушевляет ее идеей, а Нафтульский… Он овладевает ее сердцем.
Нафтульский и Гордон держат путь в Галилею, там сейчас творится история, создается ферма, где молодые люди будут обучаться работать на земле. Будут организовываться группы-комунны, которые создадут новые поселения. Рахель тоже хочет, но ей нельзя. "Эта ферма для мужчин", — говорят ей. Женщины не должны пахать землю как мужчины. Ты там будешь только обузой."
Но Рахель не хочет быть обузой, и она вспоминает про Ханну Майзель. Она находит ее в Хайфе. Та создает группу из пяти девушек, две из них Рахель и Шошанна, ее сестра. Елизавета останется в Реховоте.
ЖЕНСКАЯ ФЕРМА
Создание женской фермы было нелегким делом. Это не просто — создать женскую коммуну. Приехав коммуной, девушки получили бы соответствующие им работы- следить за птицей, стирать, готовить. Цель была другой. Женщины должны были выполнять работу наравне с мужчинами. А это значит работать в поле, пасти стадо, собирать урожай. Понимая, какая задача перед ней стоит, Ханна поехала в Европу получить поддержку проекта. Хотя все сионистские круги ее поддержали, денег на финансирование не нашлось. Тогда Ханна предприняла ход конем. Она собрала девушек, и они отправились в Кинерет, имея на руках только рекомендательное письмо к Рупину. Оказавшись лицом к лицу с таким фактом, сионистская организация не знала, что делать. Выгнать девушек они не могли. Резонанс в общественном мнении мог оказаться не в их пользу, тем более что и репатриация стала затихать. Но обречь девушек на нищету и голодание тоже было нельзя. И тогда появились деньги. Жены лидеров сионистского руководства организовали свой фонд и внесли деньги. Так была создана "Женская ферма".
"Четырнадцать нас было, мозолистые руки, босые ноги. Загорелые и исцарапанные, с дерзкими лицами и горящими сердцами. Воздух погружался в наше пение, в наши разговоры и смех, мотыги взмывали и опускались беспрерывно. Остановись на мгновенье, вытри пот уголком платка, кинь свой взгляд в сторону моря, как хорошо: лазурь, лазурь, лазурь без конца!"
По сравнению с Россией, родиной Рахель, галилейские пейзажи не отличаются красками и просторами, это, можно сказать, даже миниатюрные пейзажи. Но именно в этом и кроется волшебство пейзажа Эрец Исраэль, хранящем в себе тысячи лет величайшей и невероятной истории, и в то же время такого маленького, почти интимного, дающего ощущения родного дома.
Встреча с Шазаром, их прогулки в тот же день у озера, запали Рахель в сердце. Она тайно влюбилась в него, а он тайно влюбился в нее. Если бы они открылись друг другу тогда! Но все сложилось иначе.
Ханна Майзель убедила Рахель отправиться на учебу в Тулузу. В 1913 г. она уехала во Францию. Но с возвращением возникли проблемы: началась война. Она поехала к родителям, и возможно там, в России, подхватила страшную болезнь – туберкулез.
В 1919 г. на корабле "Руслан" она вернулась в Палестину. Но Кинерета уже нет. В начале войны османские власти закрыли ферму. Она поехала в Дганию, там попыталась влиться в коллектив, который во многом изменился с тех пор, как она уехала. Но тут ей стало хуже. Врач определил открытый туберкулез, и вся жизнь изменилась.
ИЗГНАНИЕ
Не было собрания в столовой. Не было разговоров. Один из членов киббуца подошел к ней и сказал:
"Мы здоровые, а ты больная. Тебе среди нас не место".
Никто не возразил. Никто не поднял головы. Это было так естественно, до ужаса. Так же естественно и понятно, как окопы и мешки с песком. В день, когда Рахель уезжала, многие постарались уйти в поле, некоторые остались дома. Те, кто встретились ей на пути, смущенно отводили взгляд.
Она отправилась в Цфат, в больницу Ротшильда, оттуда в Иерусалим. Рахель надеялась, что горный иерусалимский воздух поспособствует ее выздоровлению и хотя бы на время заглушит болезнь. Также в Иерусалиме жили ее старые друзья еще по Кинерету, среди них ее тайная любовь – Залман Шазар. Однако она осталась одна, из-за болезни все отвернулись от нее. А Шазар в то время уже был женат.
"МОЖЕТ БЫТЬ"
Она уехала в Тель-Авив. Именно тогда расцвело ее творчество. Как будто лебединая песня. Она писала стихи, она посвящала их людям, пробившимся в ее сердце, местам, которым отдала свою душу. Она написала песню "Может быть".
"Может и не было ничего никогда? Никогда не вставала я на заре работать в саду в поте лица? … О, Кинерет, была ли ты, или это был лишь сон?"
Рахели самой не понравились эти стихи. Слишком много горечи, ведь были и хорошие моменты, решила она. Но так получилось, что стихи попали к Йегуде Шарету, брату Моше Шарета, тот был композитором. В это время он находился в Германии, агитировал молодежь к репатриации. Его попросили исполнить песню. Он напел. Нет, решил Шарет, слишком романтический напев. Один из его товарищей, Алик Шимрони, узнал об этом. Молодые люди рассказали ему о прекрасной мелодии, которую они сейчас услышали. Он попросил повторить для него, но Шарет отказывается. Наконец Алик уломал его. Теперь было два человека, знающих эту мелодию. Шарет больше ее не повторял и даже не записал ноты.
Однажды, путешествуя по Литве, он встретился с молодежью из "а-Шомер а-цаир" – "Молодой страж". В какой-то момент спросил, какие песни из Эрец Исраэль им знакомы. И тогда он услышал знакомые звуки. Оказалось, до него в Литве побывал Алик и привез туда эту песню. Вернувшись в Тель-Авив в 1934 г., проходя мимо магазина граммофонов, он снова услышал ее – теперь уже на пластинке фирмы "His Master’s Voice".
Рахель умерла в Тель-Авиве в 1931 г. Она была похоронена на кладбище Кинерет близ одноименного мошава и кибуца Квуцат Кинерет. В месте, которое навсегда теперь будет связано с ее именем. И о котором мы еще расскажем в следующей нашей публикации.
